Российские власти за двадцать лет так и не научились адекватно реагировать на валютные бури В октябре 1994 года произошло первое в новейшей истории обрушение курса российского рубля. Это событие вошло в историю как «черный вторник». С тех пор страна пережила еще несколько девальваций, последняя из которых случилась в декабре прошлого года. Поразительно, но российские власти, как не были, так и не готовы к тому, чтобы не допускать новых «черных вторников». 
Нынешнее обесценение рубля в российской новейшей истории далеко не первое. В первой половине девяностых для российской экономики не было хороших новостей. Страна мучительно училась жить в новых рыночных условиях, системы управления выстраивались заново, а власти только учились не командовать, а управлять и регулировать. Навыки, к сожалению, приходилось нарабатывать на собственных ошибках, которые зачастую носили необратимый характер.
Ключевыми проблемами были гиперинфляция, кризис неплатежей, хронический дефицит бюджета и отрицательный платежный баланс. Рубль к доллару дешевел постоянно – если в начале 1994 года доллар стоил 1542 рубля, то к 5 октября курс подскочил до 2668 рублей. Но настоящий шок случился 11 октября, на Московской межбанковской валютной бирже курс доллара вырос с 3081 до 3926 рублей.
Курс, правда, быстро отыграл назад, и к рубежу в районе 4000 вернулся к началу 1995 года. Но уже 12 октября со своих должностей были уволены глава Центрального банка Виктор Геращенко и Сергей Дубинин, исполнявший обязанности министра финансов.
Для разбора причин произошедшего была создана специальная правительственная комиссия, которая пришла к выводу, что основной причиной «черного вторника» стала «раскоординированность, несвоевременность, а порой и некомпетентность решений и действий федеральных органов власти».
Заместитель министра экономики Яков Уринсон в интервью «Коммерсанту» в ноябре 1994 года так рассказывал о том, как все происходило: «Здесь надо разделять две вещи. С одной стороны, были совершенно объективные обстоятельства. Егор Гайдар недели за две до "черного вторника" сказал, что этот всплеск должен произойти в той или иной форме. К этому надо было быть готовым. Но ни мы, ни очень грамотные ребята из ЦБ, никто не оказался готов к такой ситуации. Ну даже если англичане несколько лет назад растерялись, то что же про нас говорить. С другой же стороны, помимо объективных предпосылок, сработала наша неготовность действовать во внештатных ситуациях. Все происходило на моих глазах, на Комиссии по оперативным вопросам. Начали звонить Геращенко, Геращенко бегает к телефону, никто не знает что делать… А должен быть какой-то стандартный набор действий в таких ситуациях».
Уринсон также говорил, что ЦБ должен был тратить валюту, чтобы не допустить обвала, а также, что нужно было раньше опускать курс. Такой же точки зрения придерживался и Евгений Ясин, сменивший на посту министра экономики Александра Шохина в ноябре 1994 года. Яков Уринсон подчеркивал, что не видит трагедии в произошедшем.
«Если есть валютный рынок, если вообще есть какой-нибудь рынок, то на нем могут быть скачки. Другое дело, что надо быть к этому готовым. Но устраивать из этого национальную трагедию, привлекать Степашина к расследованию и так далее... Это просто ударило лишний раз по нашей репутации», - подчеркнул он.
Итак, власти были не готовы к тому, что на валютном рынке могут случаться скачки курса. У них не было сценария для таких случаев. Спустя четыре года сценарии появились, но действия властей остались все такими же непредсказуемыми.
Все лето 98-го эксперты и чиновники обсуждают вероятность дефолта и двевальвации рубля, который к тому времени уже был деноминирован. Курс рубля не был свободным, а колебался в установленном ЦБ коридоре (в начале августа доллар стоил порядка 6 рублей). Экономику продолжало лихорадить, а правительство не нашло ничего лучше, чем решать бюджетные проблемы путем выпуска гособлигаций (ГКО), и этот процесс быстро обрел черты классической финансовой пирамиды – за счет новых займов погашались предыдущие.
Тогдашний президент Борис Ельцин в середине августа заявил, что «девальвации не будет, это я заявляю четко и твердо». Через несколько дней 17 августа правительство объявило дефолт и расширило границы валютного коридора, а потом де-факто вообще перестало поддерживать курс. В результате с 6 рублей доллар подорожал к 9 сентября до 20 рублей. Потом был недолгий откат к 11 рублям, а затем устойчивый рост до 30 рублей.
Перейти к свободному курсу глава ЦБ Сергей Игнатьев не решился и в 2008 году. Тогда, после достижения пика в $147 в середине лета, нефть начала стремительно дешеветь, затягивая за собой и рубль. ЦБ обеспечивал плавное падение курса, продавая золотовалютные резервы. В итоге курс доллара вырос с летних 23 рублей до 36,4 рублей к началу февраля 2009 года. Золотовалютные резервы Банка России сократились почти с $600 млрд до $376,1 млрд (на март 2009 года).
Ровно по той же схеме действовала в 2014 году и Эльвира Набиуллина. То же самое расходование резервов, те же хаотические действия в период роста напряженности на валютном рынке. При этом, ЦБ сумел еще и проспать пик атаки на рубль и допустил новый «черный вторник». Денежные власти снова, как и двадцать лет назад оказались не готовы. И только после того, как доллар проверил уровень выше 80 рублей, они прибегли к резкому повышению ставки, и перешли наконец-то к плавающему курсу. В 2015 году регулятор перестал продавать валюту из резервов для поддержания рубля.
Сегодня, Сергей Дубинин, возглавлявший ЦБ с 1995-го по 1998 год, полагает, что валютные ограничения доказали свою неэффективность и выступает за свободноплавающий валютный курс.
«Если сейчас встать на путь сдерживания девальвации, то будет очередной обвал. Нельзя, имея столь низкоэффективную экономику с низкой производительностью труда и низкой конкурентоспособностью, фиксировать валюту», - сказал он «Газете.Ru». При этом, разовая девальвация всегда глубже плавной, и ее издержки выше, добавляет экс-глава Банка России.
Впрочем, сказать, что мы сегодня застрахованы от резких колебаний курса, нельзя. Свободное плавание выражается и в том, что ЦБ теперь вообще открещивается от всякого присмотра за курсом. Поэтому он в 2015 году «сходил» сначала к 70, потом упал до 50, а сейчас вновь вернулся к 70. 
Да, основной фактор, который провоцирует такие колебания – это цена на нефть. И, безусловно, и ЦБ нет таких резервов, чтобы не давать рублю слабеть. Но ведь можно не давать ему слишком сильно укрепляться, чтобы потом не было повторной девальвации, если нефтяные котировки упадут. В общем, расслабляться не стоит, и следовать классическому рецепту экономистов – хранить деньги в трех валютах, и не пытаться угнаться за краткосрочными колебаниями курса. 

С сайта msn.com